Обретение ада - Страница 31

И он не ошибся. Понял это, как только отрылась дверь хорошо знакомой ему квартиры, и майор узнал полковника Волкова из военной контрразведки, часто приезжавшего сюда на свидание с генералом. Сам генерал сидел в глубине комнаты.

Он был не просто мрачен. Он был в таком ужасном настроении, что Евсеев вдруг испугался за свою жизнь, понимая, как невыгоден генералу такой важный свидетель, как он.

— Доигрался? — спросил генерал, холодно посмотрев на майора.

— Виктор Михайлович, — залепетал Евсеев, — товарищ генерал… Мы…

Вы… Они…

— Где деньги? — перебил его Волков, поднимаясь. — Где наши деньги?

— У нас в хранилище, — выдохнул Евсеев.

— Сколько? — спросил генерал.

— По документам там должно быть триста миллионов.

— А на самом деле? — быстро спросил Волков.

— Там… там…

— Ну! — нетерпеливо крикнул генерал.

— Больше миллиарда, — сумел выдавить несчастным голосом Евсеев.

Волков как-то страшно крякнул, удерживаясь от неистового желания треснуть по лысеющей голове молодого майора-финансиста. И отошел к дивану, усаживаясь на него. Евсеев по-прежнему стоял перед генералом.

— Я же предупреждал, — холодно напомнил генерал.

— Мы думали… я думал, они будут менять деньги после референдума. Я считал, что они не пойдут на обмен так быстро.

— Нужно было исполнять то, что тебе приказывают, а не думать, — раздраженно заметил Сизов. — Он думал…

— Наши финансисты тоже так считали… Генерал Матвеев говорил…

— Ваши финансисты говно, — заорал, не сдерживаясь, Волков, — такое же, как и ты. И генерал Матвеев тоже.

— Полковник! — поморщился Сизов.

— Извините, — дернулся Волков, — с таким идиотом делать какие-нибудь дела!..

— Что думаешь предпринять? — холодно спросил генерал. — Можешь предложить нечто конкретное? Вы ведь продавали все имущество на советские деньги и восточногерманские марки. С марками мы тогда разобрались. А как быть с нашими деньгами?

Майор понимал, о чем говорит генерал. После крушения берлинской стены в восемьдесят девятом году и объединения Германии в девяностом было решено обменять восточногерманские марки на западные в пропорциях один к одному.

Обменивая никому не нужные «марки Хонеккера» на «марки Коля», находящаяся в Германии огромная масса советских войск получила таким образом конвертируемую валюту. Собранные от продажи оружия и обмундирования восточногерманские деньги удалось поменять на конвертируемую западную валюту. В обстановке полной бесконтрольности и развала, который постепенно воцарялся в Советском Союзе с начала девяностого года, сделать это было не так сложно. Но Павлов их всех обыграл. Майор был отчасти прав. Никто и не думал, что обмен денег произойдет так спешно и в такие короткие сроки. Теперь следовало думать, куда и как можно перебросить большую сумму.

— Мы должны отправить их в Советский Союз, — несмело предложил майор.

— А у тебя есть документы? — спросил генерал. — Как ты объяснишь наличие такой массы денег? Ты себе представляешь технически, как это можно сделать?

— Нам дали разрешение, — сказал Евсеев, — менять деньги для солдат и офицеров.

— Садись, — разрешил наконец генерал, и майор осторожно опустился на краешек стула, — объясни, в чем дело?

— Часть суммы мы можем отправить как деньги, полученные от обмена для контингента наших войск в Германии, — несмело выдавил майор, облизывая губы.

— Хорошо. Но это только небольшая часть. А с остальными деньгами как быть?

— По полученной инструкции мы должны уничтожить старые деньги, — продолжал Евсеев, — можно будет записать гораздо большие суммы, а часть передать в национальные банки союзных республик.

— Куда? — не понял генерал.

— В банки Грузии и Азербайджана. Можно в Литву, но там после январских событий слишком много ваших коллег из КГБ. Генерал Матвеев, говорил, что в Прибалтику опаснее всего.

— О Литве забудь, — сразу сказал Сизов. — Так что ты можешь предложить? Переправить деньги в Грузию или Азербайджан?

— У нас есть некоторые связи с Закавказьем. Можно через них договориться. Думаю, их банки сумеют провести такую сумму. Особенно в Грузии.

Там сейчас такой бардак.

— Так, — сказал генерал, подумав, — ты считаешь — это выход?

— Как один из вариантов, — осмелев, сказал Евсеев. В финансовых вопросах он разбирался гораздо лучше Сизова и Волкова. Здесь он играл на своем поле.

— Что тебе нужно, чтобы все сделать? — спросил Сизов. — У нас мало времени. Только завтрашний день.

— Я постараюсь успеть. Сегодня мы будем договариваться с Москвой, потом постараемся подготовить Тбилиси или Баку к приему самолета.

— А если там остановят наш самолет? — спросил Волков. Он был контрразведчиком и уже несколько лет занимался проблемами только внутри Западной группы войск. И несмотря на то, что сам давно погряз в многочисленных махинациях с продажей имущества и оружия Западной группы войск, тем не менее не мог даже представить себе размеры коррупции и развала, охватившие в эти последние месяцы его некогда великую страну.

— Не остановят, — ответил вместо Евсеева генерал, — это уже наше дело.

Мы сумеем сделать так, чтобы самолет полетел со всеми положенными документами.

— Это рискованно, — пробормотал Волков.

— А потерять такие деньги не рискованно? — зло спросил его Сизов. — Договаривайся, — разрешил он Евсееву, — и постарайся на этот раз без накладок.